О травмах на производстве | 19.05.21

Телевидение крайне травмоопасно! И я сейчас не про травмированную психику, хотя давайте будем честны – куда без этого, когда работаешь в нескончаемом потоке информации, командировок и дедлайнов. Ну и в окружении творческих людей, настроение которых нестабильно, как майская погода.

Телевидение травмоопасно в самом прямом смысле этого слова. Конечно, пожарные и шахтёры сейчас могут иронично усмехнуться. Однако я замечу, что если представители этих уважаемых профессий понимают, что постоянно подвергают себя опасности на рабочем месте и знают, как действовать в экстренных ситуациях, то сотрудники телевидения (которые, напомню вам, ещё и относятся к “творческим людям”) в погоне за эксклюзивом или уникальной картинкой ведут себя зачастую весьма неосознанно. Инстинкт самосохранения там на уровне вот этих подростков из травматологии, у которых приключения начинаются со слов: “Смотри, как я могу”.

Я знаю, о чем говорю. Видела я и журналистов, записывающих стендап на краю крыши многоэтажки, и операторов, свисающих с моста с камерой и удерживающихся ногами за перила, и операторов, стоящих с камерой на карнизе, и осветителей, крепящих приборы, стоя одной ногой на подоконнике, а второй – в воздухе, и операторов, снимающих, вылезая по пояс из машины на полном ходу, и операторов, органично врывающихся в дерущуюся толпу, и операторов, снимающих в горячих точках… Да, инстинкт самосохранения у операторов почему-то самый низкий среди всех наших цеховых коллег. Чего не сделаешь ради удачного кадра!

Вы сейчас могли подумать, что далее речь пойдёт о чем-то трагичном и грустном. Не будем закрывать глаза на правду – такое тоже случается, увы. Однако сегодня я расскажу вам о нескольких самых нелепых травмах на производстве, свидетелем которых я стала. В главной роли – мои коллеги продюсеры, жертвы погони за контентом. Снимаю шляпу, коллеги. Это ж надо так любить свою работу!

История первая, опьянительная. Мой коллега Андрей – администратор площадки крупного ток-шоу на национальном телеканале. В его обязанности входит встречать героев и “кружить в танце” – водить, возить, кормить, развлекать, и в том числе слегка “накручивать” и “подогревать” перед выходом на площадку – эмоции должны быть максимально яркие и неподдельные. Иногда “подогрев” означает в прямом смысле – употребление незначительного (а иногда и значительного) количества алкоголя. Кому-то из участников хватает и 50 грамм, чтобы снять волнение и разговориться, а на кого-то уходит и бутылочка под закусочку. Особенность администратора Андрея (точнее – его организма) была в непереносимости алкоголя, и лично ему хватало минимальной дозы, чтобы получить мгновенное расстройство желудка или моментально уснуть. Однажды Андрею было поручено сопровождать невероятно важного участника очередного выпуска ток-шоу. Невероятно важного, а кроме того – слегка маргинального и капризного. Андрей “окучивал” его как мог до выхода на площадку, искренне надеясь, что гражданину не захочется “подогреться”. Но гражданину захотелось. Перекинуть эту святую обязанность Андрею было не на кого – вся административная часть, продюсеры и редакторы точно так же “кружили в танцах” других героев. Андрей решил – будь что будет, и разлил тягучую прозрачную жидкость из “представительской бутылки” в пластиковые стаканчики. По гримёрке плавно распространился резкий спиртовый запах. Минут через 10 Андрей понял, что организм начал реагировать на спиртное и пришло время наведаться в уборную. Но так как оставлять героя в гримёрке одного – это нарушение должностных инструкций, Андрей предложил гражданину пройтись вместе. Следующие полчаса старший редактор площадки носился в поисках администратора Андрея и его подопечного, пока подопечный сам не появился за кулисами, неся на себе бесчувственного администратора. Сон настиг парня прямо в кабинке уборной. А прикормленный (точнее, припоенный) участник оказался ответственным человеком, который сначала долго ждал своего поильца под кабинкой, затем начал его звать, затем взломал дверцу кабинки (что там той защёлки), затем приволок Андрея на себе за кулисы. Надо заметить, Андрею больше не поручали “сложных” героев, требующих подпитки перед съёмками.

История вторая, морозная. Моя коллега Марина, линейный продюсер телепроекта про людей с необычными способностями, всегда очень ответственно подходит к работе на площадке. Однажды, на съемках эпизода ей нужен был реквизит: две одинаковых пачки мороженого, одно – растаявшее, другое – сильно замороженное. По сценарию человек со сверхспособностями должен был топить мороженое взглядом. Однако, мало кто из съёмочной группы верил в успех предприятия (точнее, в сверхспособности героя. Не циники, но реалисты), да и время съёмки было ограничено, а кто его знает, сколько там мороженое топится взглядом. Короче, решили подстраховаться специально подготовленным реквизитом. Чтобы лично контролировать степень таяния и замораживания реквизита, а также его сохранность (реквизит, особенно если он еда, имеет обыкновение внезапно и бесследно исчезать на съёмочной площадке, и тут даже люди со сверхспособностями не нужны), Марина старалась не выпускать обе пачки из рук. Снимали на натурной локации, и если растопить мороженое быстро можно положив его, например, рядом с каким-то тёплым прибором или завернув в шерстяной шарф, то сохранить замороженным – сложнее. Но благо была зима. Благо с минусом и снегом. Поэтому Марина положила мороженое в пакетик (чтобы не повредить обёртку) и старательно прикопала в снегу, подальше от места дислокации съёмочной группы. Когда пришло время доставать реквизит, Марина с удивлением обнаружила, что его нет на месте. Свежим снегом припорошило следы и Марина уже не была уверена в том, что она точно запомнила место схрона. Поэтому Марина аккуратно прошаривала руками сугробы по всей глубине в радиусе нескольких метров, по-пластунски передвигаясь по снегу (ну а вдруг сейчас наступит на замороженный реквизит?). Через полчаса Марина нашла реквизит в целости и сохранности, получив в награду обморожение второй степени правой руки и частично лица.

История третья, голеностопная. Моя коллега Настя, линейный продюсер развлекательных проектов многих крупных телеканалов, после весёлой “шапки” сезона (так называется застолье с командой после окончания съемок проекта) прогуливалась по вечернему городу в компании своих коллег. Они радовались окончанию сложного съёмочного периода, хорошим рейтингам (они снимали под эфир, проект уже шёл по телеку), обсуждали, что межсезонье будет недолгим, и скоро снова в бой, а точнее – на съёмочную площадку. Компания была большая, шумная и слегка, как бы это сказать, пошатывалась. Ну ладно, пьяные все были. Настя шла рядом с режиссёром проекта, держа его под руку. Потому что, во-первых, она всегда на площадке была его правой рукой. И левой, и глазами, и ушами, и иногда даже мозгом. Ну и, во-вторых, потому что режиссёр в тот вечер перепил всех, что уж там скрывать. Остальные ребята шли чуть впереди, и в какой то момент, режиссёр, услышав часть беседы коллег, ринулся вперёд, чтобы встрять в разговор. Настя отпустила его руку. И гравитация, бессердечная сука, тут же потянула режиссёра, оставшегося без точки опоры, назад. А он – высокий мужчина, не хлипкого телосложения. А она – девочка на голову его ниже и вполовину легче. Она поняла, что он падает. И упасть спиной на асфальт ему не помешает ничего. “Кроме меня!” – решила Настя и, раскинув руки, кинулась его ловить. Конечно, они упали вместе. Только Настя – на асфальт, а режиссёр – сверху на неё, вдавив Настину левую ногу в асфальт. Настя всю жизнь каталась на лыжах, коньках, роликах и бегала. Но разрыв связок голеностопа (с последующей хромотой и болями “на погоду”) случился с ней благодаря любви к своей работе. Ну и не без участия алкоголя. Алкоголь – зло!

Самое удивительное в этих историях то, что их главные герои, а также соучастники и свидетели, спустя время вспоминают об этих травмах с юмором. Видимо всё-таки в нашей профессии некая травма башки – назовём её “лёгкое ку-ку” всё же первично. Берегите себя, находите юмор в обыденном и соблюдайте дедлайны!